Последний год XIX столетия. Уже почти затихла буря негодования, которую вызвал "гвоздь" Всемирной выставки 1889 года - огромная вышка из стальных ферм, поставленная инженером А.-Г. Эйфелем и названная Эйфелевой башней. Известный французский писатель Андре Моруа писал: 

"Эта мачта беспроволочного телеграфа для великанов ни красива, ни безобразна. Это - железный остов, дерзость и размер которого сделали его известным всему миру".
Прошло совсем немного времени, и эта башня стала неотъемлемой от облика Парижа. Разве можно представить сейчас Париж без Эйфелевой башни? Последний год XIX столетия. Парижанам хотелось, чтобы этот последний год века закончился апофеозом.

Париж готовился к своей третьей Всемирной выставке. В тени Эйфелевой башни, вдоль набережной Сены, по площади перед Домом инвалидов прогуливались парочки: мужчины в цилиндрах, в ботинках на пуговицах, с аккуратно подстриженными бородками и победно торчащими усами увлекали за собой своих дам в шуршащих туалетах, с осиными талиями и роскошными волосами, спрятанными под вуалью. С огромным любопытством, присущим всем праздношатающимся, они осматривали строящиеся сооружения выставки. Строительство шло полным ходом. Плотники, художники, декораторы спешили, расталкивая друг друга. Атмосфера была приподнятой и в то же время деловитой. Во всем чувствовалось приближение выставочных торжеств. Даже на строительных лесах рабочие распевали популярные в те времена арии из оперетт "Парижская жизнь" и "Сказки Гофмана". Модно было и все русское: ожидалось прибытие русского царя, самодержца всея Руси Николая II. Он должен был официально открыть широкий мост через Сену, украшенный по последней моде, мост, который впоследствии стал носить имя его отца, Александра. Воздух Парижа был напоен ароматом приближающегося праздника.

В шуме и гуще этих событий Пьер де Кубертен думает о II Олимпийских играх, которые в знак признания его заслуг Международный олимпийский комитет решил провести в Париже. Но у французского национального олимпийского комитета не оказалось достаточных средств. Выход из создавшегося положения Кубертен видит лишь в одном: использовать Всемирную выставку, приурочив к ней Игры.
Кубертен разработал программу Игр и представил ее организаторам Всемирной выставки. Ответственный за спортивные и развлекательные мероприятия выставки, прочитав предложения барона, воскликнул:
- Ваш проект - это просто безделица! Да все просто умрут от скуки, глядя на ваши невинные состязания в строгих правилах. Нам нужно нечто экстравагантное. Ваши любители нас не интересуют. Нам нужны настоящие спортсмены-профессионалы.
После этого Кубертен с горечью записывает в своем дневнике: "Если и есть в мире место, где к Олимпийским играм абсолютно равнодушны, то это место - Париж".

Организацию Игр взял на себя Союз спортивных обществ Франции. Он уговорил владельца одного из прекраснейших замков в Курбевуа, надеясь создать там все условия для проведения в этом поместье основных состязаний. Но за два месяца до начала соревнований хозяин вдруг отказался от договора, мотивируя свой отказ тем, что спортсмены могут испортить его замечательный парк. Игры оказались под угрозой срыва, но Международный олимпийский комитет все-таки сумел договориться с организаторами Всемирной выставки. Тем не менее в высших сферах французского общества Олимпийские игры рассматривались всего лишь как развлекательная программа выставки. Пьер де Кубертен практически был отстранен от руководства. Это еще раз доказывает, что "нет пророка в своем отечестве".

Ответственность за организацию Игр была возложена на некоего Даниеля Мерилона, чьи спортивные познания ограничивались стрельбой, да и то, как писали французские газеты того времени, он при подготовке Олимпиады "забыл правильно прицелиться". В противоположность тому, что происходило четыре года тому назад в Афинах, где вся программа, включавшая многие виды спорта, была рассчитана на десять дней, Парижские Игры растянулись на пять месяцев. Открытие Игр состоялось 20 мая 1900 года, закрытие - 28 октября. Соревнования по легкой атлетике и гимнастике проходили в июле, по плаванию и гребле - в августе, по велоспорту-в сентябре... Такой растянутый календарь, конечно, не мог способствовать успеху Игр, не мог сосредоточить всеобщее внимание на Играх.

Впервые приняли участие в Играх спортсмены Бельгии, Богемии (входившей тогда в состав Австро-Венгерской империи), Гаити, Испании, Италии, Канады, Кубы, Нидерландов, Норвегии. Первым государством Азии, представленным на Олимпийских играх, стала Индия.

В официальных документах Международного олимпийского комитета среди участников II Олимпийских игр фигурируют три представителя России - два конника и один стрелок. Никаких других данных об участии русских спортсменов во II Олимпиаде нет. Есть, правда, в журналах 1900 года упоминание о том, что Парижские Игры вызвали большой интерес в кругах спортивной общественности России, но, вероятно, как и в 1896 году, из-за недостатка средств никто из России на Олимпиаду не поехал.

Наиболее многочисленную команду выставила Франция. Она выиграла больше всех медалей - 26 золотых, 36 серебряных и 33 бронзовых. Далее шли команды США - 20 золотых, 15 серебряных и 16 бронзовых и Великобритании- 17 золотых, 8 серебряных и 12 бронзовых. Программа Игр была довольно обширной. Помимо семи видов спорта, по которым проходили соревнования I Олимпиады (не проводились соревнования по борьбе и тяжелой атлетике), в программу включили академическую греблю, водное поло, гольф, конный и парусный спорт, регби и футбол.

Впервые в Олимпийских играх участвовали женщины: шесть спортсменок разыграли первенство в соревнованиях по теннису и гольфу. Первой олимпийской чемпионкой стала англичанка мисс Шейла Купер, выигравшая теннисный турнир. Кроме этого, она вместе с Реджинальдом Дохерти стала победительницей в смешанном парном разряде.

Во многих состязаниях были показаны очень высокие для того времени результаты. Например, в беге на 100 метров-10,8 секунды, 400 метров - 49,4, в прыжках в длину - 7,18 метра. Только в легкой атлетике было установлено четырнадцать олимпийских рекордов, из которых шесть превышали рекорды мира. И это несмотря на ужасные условия: соревнования по легкой атлетике проходили в Булонском лесу, на дорожках Рэсинг-клуба, беговая дорожка была мокрой, а местами такой мягкой, что ноги расползались; дорожку окаймляли высокие деревья, в которых несколько раз застревал молот для метания. И все же несмотря на это один мировой рекорд следовал за другим.

На этих Играх стало ясно, что основная сила спортсменов США - в легкой атлетике. Американские легкоатлеты заняли семнадцать первых мест из двадцати трех. Руководителем американской команды был генерал Шеррил, в прошлом хороший спринтер, известный тем, что в 1891 году ему пришла в голову мысль брать низкий старт. Тренером - знаменитый Майк Морфи, один из главных "виновников" сенсационной победы Нью-Йорка над Лондоном в 1895 году - первой в истории спорта крупной международной встречи.
За команду США выступали два победителя Афинских Игр - Р. Гэррет и Д. Конноли, правда, ни тот ни другой медали не завоевали. Три золотые медали в соревновании, впервые включенном в легкоатлетическую программу - в прыжках с места в длину, высоту и тройном,- завоевал американец Рей Юри. Еще одна спортивная новинка была включена в программу соревнований по легкой атлетике - перетягивание каната. Эти соревнования выиграла сборная команда, составленная из спортсменов Дании и Швеции.

Лучшим спортсменом Игр признан американский легкоатлет Алвин Крейнцлейн, завоевавший четыре золотые медали:
в беге на 60 метров, 110 и 200 метров с барьерами и в прыжках в длину. Какими только эпитетами не награждали Крейнцлейна журналисты после его триумфального выступления летом 1900 года в Париже! Но чаще всего звучал один - "величайший атлет всех времен". Сейчас, когда давно уже нет в живых героя II Олимпиады, когда мы можем сравнивать (нет, не технические результаты!) достижения Крейнцлейна в сопоставлении во времени с достижениями других выдающихся атлетов, можно с уверенностью сказать, что спортивные обозреватели, писавшие на заре нынешнего века, были не очень далеки от истины. Алвин Крейнцлейн был по-настоящему большим спортсменом.

История Олимпийских игр бережно хранит имена легкоатлетов, сумевших на одной Олимпиаде завоевать по четыре и больше золотых медалей. И среди них Крейнцлейн далеко не последний. Его прозвали "венским американцем". Это потому, что ровно за двадцать три года до Парижских Игр Алвин родился в Вене. Когда ему исполнилось три года, будущий чемпион и триумфатор Парижа переехал с родителями в Соединенные Штаты. Закончив школу, Алвин поступил в Пенсильванский университет в Филадельфии на медицинский факультет. Он мечтал о карьере зубного врача. В университете высокий крепкий парень, конечно, не мог остаться в стороне от спорта. Пенсильванский университет славился в то время своими легкоатлетами, и Крейнцлейн решил попробовать силы именно в этом виде спорта. Он обладал двумя великолепными качествами - взрывной скоростью и прыгучестью. Эти качества и определили те виды легкой атлетики, которым он отдал свое сердце: спринт, бег с барьерами, прыжки.

Вскоре на талантливого спортсмена обратили внимание профессиональные тренеры. Алвин стал больше времени уделять тренировкам. Результаты не замедлили сказаться. Прошло совсем немного времени, и молодой студент-стоматолог выдвинулся в число лучших спринтеров Америки, а в барьерном беге ему не было равных. Алвин не просто набегал километры по гаревой дорожке. Он пытался усовершенствовать технику бега, искал новые, более рациональные приемы преодоления барьеров. Первым в мире Крейнцлейн стал "перешагивать" через барьеры, в то время как остальные барьеристы пытались перепрыгнуть через них. Техника барьерного бега, которую первым продемонстрировал Крейнцлейн, естественно, с годами трансформировалась, как-то видоизменялась, но тем не менее она внешне не так уж резко отличается от нынешней.

В 1897 году двадцатилетний спортсмен в блестящем стиле, оставив далеко позади всех соперников, выиграл бег на 200 метров с барьерами и стал чемпионом США. А за год до Олимпиады в Париже Крейнцлейн установил новый рекорд Америки в прыжках в длину: он прыгнул на 7 метров 42 сантиметра. Правда, этот рекорд продержался недолго. 8 том же году его побил студент из Сиракузского университета Майер Принстейн - 7 метров 50,5 сантиметра. Крейнцлейн не успокоился и взял великолепный реванш на Олимпийских играх в Париже.

В столице Франции будущий стоматолог участвовал в четырех видах легкоатлетической программы и во всех добыл золотые медали. Три медали были подкреплены олимпийскими рекордами, а одна - мировым. Гладкий бег на 60 метров Алвин рассматривал, по его же словам, как разминку перед серьезными стартами в барьерном беге. Он пробежал дистанцию за 7,0 секунды и поднялся на высшую ступень олимпийского пьедестала почета, став при этом и мировым рекордсменом. Почти две секунды сбросил Алвин с олимпийского рекорда в беге на 110 метров с барьерами. На этой дистанции "венский американец" был недосягаем: ближайший соперник отстал от него на целых полтора метра. С не меньшим преимуществом выиграл он и бег на 200 метров с барьерами. В прыжках в длину Алвин встретился с Принстейном, тем самым Майером Принстейном, который за несколько месяцев до поездки в Париж отобрал у него рекорд континента. Здесь, на Олимпиаде, Крейнцлейн взял убедительный реванш. Он прыгнул на 7 метров 18 сантиметров, почти на метр увеличив олимпийский рекорд' Принстейн довольствовался серебряной медалью.

После Олимпиады Алвин Крейнцлейн поехал в Германию. Он решил там обосноваться и открыть зубной кабинет в Дюссельдорфе. Но, видно, на роду ему было написано не расставаться с легкой атлетикой. А может быть, стоматолог он оказался никудышный. Только, недолго попрактиковав в Дюссельдорфе, Крейнцлейн снова отправляется за океан. Проходит совсем немного времени, и он вновь появляется на спортивном небосклоне, но уже в качестве главного тренера легкоатлетов Пенсильванского университета. А в 1912 году Алвин едет в Стокгольм на V Олимпийские игры одним из тренеров американской национальной команды. Через год после этого он принял приглашение олимпийского комитета Германии и начал готовить немецких атлетов к VI Олимпийским играм 1916 года, которые должны были проходить в Берлине. Но началась первая мировая война, и Крейнцлейн возвращается в Соединенные Штаты. Выдающийся атлет всех времен, "венский американец", герой II Олимпийских игр Алвин Крейнцлейн умер в Филадельфии в феврале 1928 года. Ему было тогда пятьдесят лет.

Ко всем трудностям, преследовавшим Игры с самого начала, организаторы II Олимпиады сумели добавить еще и дополнительные. 14 июля должны были состояться финальные соревнования по легкой атлетике. Но так как 14 июля - национальный праздник, день взятия Бастилии, который французы очень торжественно отмечают грандиозным военным парадом, то было слишком мало надежд на то, что в этот день кто-нибудь приедет в Булонский лес на соревнования, и денежная выручка могла оказаться ничтожной. Поэтому организаторы недолго думая перенесли финалы на следующий день. Следующим днем было воскресенье, и большинство английских и американских спортсменов по религиозным соображениям отказались выступать. Таким образом, победителями в некоторых видах программы стали не самые сильные атлеты.

Большой успех у публики на соревнованиях по плаванию имел заплыв на 60 метров под водой, где победил француз де Водвиль. Это скорее развлекательное, чем спортивное состязание больше ни разу в олимпийскую программу не включалось. Впервые на Парижской Олимпиаде в соревнованиях по плаванию был проведен заплыв определенным способом плавания - 200 метров на спине. До этого плавали только вольным стилем, иными словами - кто как хотел.

Не совсем обычными были соревнования по гимнастике. Проводилось только личное первенство по многоборью, в которое входили: упражнения на брусьях, перекладине, кольцах, коне, опорный прыжок, вольные упражнения, а кроме этих классических гимнастических упражнений - прыжок в длину, комбинированный прыжок в высоту и длину, прыжок с шестом, лазание по канату, поднимание веса 50 килограммов. В соревнованиях приняли участие 136 спортсменов из шести стран. Первые шесть мест заняли французские гимнасты-многоборцы.

Во Франции очень любят регби, и, пожалуй, самыми посещаемыми соревнованиями, кроме легкой атлетики, были матчи по регби. Игра эта очень эмоциональная, заразительная, и страсти болельщиков зачастую накалялись до предела. В связи с этим французское министерство внутренних дел чуть было не запретило финальный матч по регби между командами Франции и Германии. На площади Бове (где находилось министерство) опасались, как бы парижская публика не вздумала <отомстить за Седан>. Но все прошло как нельзя лучше, тем более что французы победили со счетом 17:2 и стали олимпийскими чемпионами.

Но настоящим олимпийским кощунством явились соревнования фехтовальщиков- турнир по трем видам оружия... среди профессионалов! Называлось это соревнованиями для преподавателей фехтования. Но все прекрасно знали, что фехтовальные маэстро - профессионалы, причем во Франции, Италии и других фехтовальных странах люди весьма уважаемые. Таким образом организаторы Игр пошли в разрез с главной олимпийской идеей, с самым основным постулатом олимпизма - любительством.

Первую свою золотую медаль по фехтованию на шпагах среди любителей завоевал выдающийся кубинский спортсмен Район Фонст. Один из самых известных во Франции учителей фехтования Альбер Ая выиграл соревнования и среди шпажистов-профессионалов и смешанный турнир - для любителей и преподавателей.

Наряду с классическими видами спорта, было объявлено об организации других спортивных зрелищ. Это крикет, в котором участвовали всего две команды - Франции и Великобритании; крокет, свое мастерство в котором демонстрировали только французы; поло на лошадях - здесь спорили за победу 20 спортсменов из Великобритании, США и Франции; стрельба из лука, оказавшаяся из показательных видов спорта самым массовым - на стрелковый рубеж вышло 68 робин гудов XX столетия из Франции и Бельгии.

Ни на одной Олимпиаде после Парижской места соревнований не были так разбросаны по всему городу и так отдалены друг от друга. Соревнования проходили не только в различных частях Парижа, но и в предместьях французской столицы. Фехтование - в Тюильри, плавание - в Аньере, теннис - на острове Пюто, неподалеку от собачьего, кладбища, гимнастика - в Венсенском лесу... Не было ни официальной церемонии открытия, ни парада закрытия. Короче говоря, все прошло в виде этакой импровизации. Если заглянуть в прессу того времени, невольно придется констатировать ее крайнюю сдержанность. До такой степени, что даже сегодня трудно составить точный список победителей. Не говоря уж о том, что до сих пор продолжаются споры относительно принадлежности того или иного вида спорта к олимпийской программе. Вот один из многих примеров: немцы и французы продолжают претендовать на лавры победителей в соревнованиях по академической гребле на четверке с рулевым, так как было проведено два заезда - один выиграл экипаж из Гамбурга, другой - экипаж из Рубе, но никто пока не определил точно, какой же из этих двух заездов был настоящим.

Самая забавная история произошла с французом Мишелем Теато. Теато был одним из садовников Рэсинг-клуба и блистал в беге на длинные дистанции. К тому времени он уже одержал множество побед в соревнованиях самого различного ранга. Когда Мишель узнал, что на выставке предполагается провести забег на 40 километров, он записался и через несколько дней выиграл этот сверхдлинный пробег. Его имя было бы навсегда забыто, если бы через двенадцать лет вдруг не обнаружили, что эта дистанция практически совпадает с олимпийским марафоном. Тогда победителю, несмотря на двенадцатилетнее опоздание, вручили золотую олимпийскую медаль, что явилось для него полнейшей неожиданностью.

Несмотря на то что Олимпийские игры, проходившие одновременно со Всемирной выставкой, не произвели ожидаемого эффекта, тем не менее они показали рост спортивно-технических результатов и окончательно утвердили жизненность олимпийских состязаний.